Татьяна Михайловна предложила интерпретацию образа главной героини романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Обратившись к истории создания романа, Николаева напомнила, что основная идея романа у Пушкина с момента первых набросков заключалась в противостоянии мужского цивилизованного начала и древнего, архаичного, или женского начала. Сначала воплощением «архаики» была Ольга, но потом появился образ Татьяны.

Выступающая построила свою теорию с опорой на сочинение французского ученого Арнольда ван Геннепа, чья работа «Обряды перехода» (1909) в этом году «отмечает» свое столетие. Согласно концепции французского антрополога, каждый человек на протяжении жизни проходит ряд критических рубежей, обусловленных радикальным изменением его местопребывания, состояния, социального статуса и т.д. Геннеп объединил обряды разного рода в одну рубрику – переходности, он выделил в цикле перехода три этапа, сопровождающиеся соответствующими обрядами: выключение-промежуток-включение.

Татьяна Михайловна проанализировала все события романа в стихах, соотнеся их с рубриками: реальное/ирреальное. Главный вывод выступающей: постепенное нарастание архаического — это главная тенденция развития романа. Все виды перемещения героев, их «превращения» и «возвращения» были обозначены в докладе как реальные и ирреальные.

Например, в главе первой перемещается только Онегин – перемещение реальное: летя, <…> на почтовых. Татьяна отсутствует; в главе второй ирреальное перемещение Татьяны, Онегин отсутствует и т.д. Ирреальное превращение происходит и во сне Татьяны, события которого в последних главах воплощаются в реальность. Важным для характеристики Татьяны является тот факт, что после пробуждения, героиня ищет в соннике слово «ведьма». Далее, никто не обратил внимания, на замечание Пушкина: когда бы ведала Татьяна… (о том, что Ленскому предназначено погибнуть).

Николаева сравнивает круг чтения Татьяны и Онегина. Что читала Татьяна? Она читала литературу конца XVIII в. Это была литература, насквозь пропитанная эротикой.

— Мы не знаем, читала ли она Маркиза де Сада? Возможно, да.

В седьмой главе Николаева интерпретирует как ирреальное перемещение Татьяны к дому Онегина — Татьяна долго шла одна...:

— Ну, как вы это представляете? Дворянская барышня ночью выходит из дома, никто ее не хватился?

В восьмой главе у Татьяны превращение реальное – она вышла замуж за важного генерала и стала хозяйкой дома.

Итак, Татьяна совершает то, что называется кругом вращения, или полным оборотом сакрального. Человек оказывается как бы обернувшимся вокруг самого себя. Внешние изменения не изменили внутреннее ощущение главной героини. Она не изменилась по сути, ее система ценностей осталась неизменной. По Мирче Илиаде, Татьяна в вечном возвращении.

Отвергнуть историю и продолжать жить, как жили раньше – это архаическая точка отчета жизни Татьяны. Для архаичного человека главное — традиция, которая передается из поколения к поколению, она неизменна, как движение солнца.

Далее, докладчица обратила внимание слушателей на основные характеристики образа Татьяны. Татьяна – это мороз, зимняя ночь, она любила русскую зиму, гадание на святках. Но, в то же время, она – огонь и жар (…она дрожит и жаром дышит…). Это сочетания огня и мороза – находим в образе anima-душа. А одна из главных характеристик анимы – консервативность. Не случайно Д. Мережковский писал, что Татьяна из того сумеречного, древнего мира, где живут жар-птица, Баба-яга.

Архетипы или древние прообразы бывают и более конкретными. Такими являются мифологические существа. Согласно античным реминисценциям в романе, Татьяна соотносится с богиней Дианой – олицетворением луны; ее образ соотносится с животными – ланью и медведем (вспомним: «как лань лесная боязлива», медведь-генерал). Диана считалась богиней леса (Татьяна в глубине лесов бродила). В заключение докладчица сделала вывод, что в романе «Евгений Онегин» петербуржский и античный тексты находятся в отношении дополнительного распределения. Основная мысль, проходящая через роман – это победа человека архаического — Татьяны — над человеком, живущим современными законами, — над Евгением Онегиным.