«Русский язык в научном освещении». №24 (2, 2012)
СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
| И. А. Мельчук. Местоименные выражения с именем чертыхательным типа [Oна уехала] черт знает куда и им подобные в русском языке | 5 |
|
I. A. Mel’čuk. Pronominal expressions with “diabolical” nouns of the type [Ona uexala] čert znaet kuda ‘She went devil knows where’ in Russian
Аннотация: В статье рассматриваются русские выражения типа [Она уехала] черт знает куда vs. [Она уехала] куда ее отправили vs. Черт (ее/его) знает, куда [она уехала]; они состоят из местоименного К-слова (КТО, КАКОЙ, КУДА, КОГДА, и т.д.) и “остатка”, который может быть свободным словосочетанием или фраземой (идиомой или коллокацией); фразема включает имя чертыхательное (ЧЕРТ, БОГ, ПЕС, ШИШ, ХРЕН и т.п.). Для этих выражений предлагается синтаксическая структура зависимостей (вершиной является К-слово) и общая схема лексикографического описания. Вводится краткая типология фразем: лексические (подразделяющиеся на некомпозиционные, или идиомы, и композиционные – коллокации и клише), морфологические и синтаксические. Abstract: The paper examines Russian expressions of the type [Она уехала] черт знает куда ‘[She went] devil knows where’ vs. [Она уехала] куда ее отправили ‘[She went] where she had been sent’ vs. Черт (ее/его) знает, куда [она уехала] ‘Devil knows (her/him) where [she went]’. These expressions consist of a pronominal lexeme called К-word (КТО ‘who’, КАКОЙ ‘what type of’, КУДА ‘where’, КОГДА ‘when’, etc.) and a phrase that can be free or a phraseme (idiom or collocation); if it is a phraseme, it icludes so-called “diabolic” noun (ЧЕРТ ‘devil’, БОГ ‘God’, ПЕС ‘dog’, ШИШ ‘fig [gesture]’, ХРЕН ‘horseradish’, etc.). A syntactic dependency description is proposed for these expressions (the top node being the К-word) as well as a general scheme for their lexicographic representation. A short typology of phrasemes is introduced: lexical phrasemes (subdivided into non-compositional, or idioms, and compositional—that is, collocations and clichés), morphological phrasemes and syntactic phrasemes. Ключевые слова: Русский язык; синтаксис; лексикография; фразеология; местоименные выражения типа черт знает, кто Keywords: Russian; syntax; lexicography; phraseology; pronominal expressions of the type черт знает, кто ‘devil knows who’. | |
| Е .Н. Никитина. Еще раз о деепричастиях в неопределенно-личных предложениях | 23 |
|
E. N. Nikitina. Returning to gerunds in non-specific third-plural subjects
В данной работе изучаются особенности функционирования зависимых деепричастных предикатов в неопределенно-личных предложениях (V3pl). Эти особенности рассматриваются в связи с идеей межкатегориального взаимодействия, как результат взаимной семантико-грамматической субъектно-предикатной подстройки. The paper describes semantic peculiarities of gerunds in V3pl indefinite personal sentences. Lexical and grammatical restrictions on these sentences are analyzed as a result of the interaction and adjustment of semantic features of the subject and predicate. Ключевые слова: определенность/ неопределенность, референциальный статус, индивидность, анафора, констатация, интерпретация, таксис, текст. Keywords: Subject, predicate, definiteness/ indefiniteness, referential status, range of personality, anaphora, statement, interpretation, taxis, discourse. | |
| Н. Р. Добрушина. Инфинитивные конструкции с частицей бы | 42 |
|
N. R. Dobrushina. Infinitive constructions with the particle by
Русский инфинитив является нефинитной формой, которая, однако, часто употребляется в независимых клаузах, в том числе с частицей сослагательного наклонения бы. В статье рассматривается вопрос о том, можно ли считать независимые употребления инфинитива с частицей бы результатом процесса «расподчинения» (insubordination, термин Николаса Эванса). На материале Национального корпуса русского языка обнаружены два семантических типа инфинитива с частицей бы, названные в статье оценочным (Ему бы остаться одному) и контрфактивным безоценочным (Не миновать бы ему тюрьмы, но помогли родственники). Сопоставление этих конструкций с употреблением инфинитива в условных придаточных предложениях показывает, что оценочный инфинитив является результатом расподчинения протазиса условной конструкции, в то время как семантика контрфактивного безоценочного инфинитива складывается в результате простого сложения значения инфинитива и сослагательного наклонения. Though the Russian infinitive is a non-finite form, it is frequently used independently, with or without the subjunctive particle by. This paper is an attempt to answer the question whether independent infinitival constructions should be considered as a result of insubordination (the term of Nicholas Evans). On the basis of Russian National Corpus, two semantic types of infinitival constructions can be established. One may be referred to as evaluative infinitive (Emu by ostat'sja odnomu ‘It’s better if he stays alone’). The second construction may be called counterfactual non-evaluative infinitive (Ne minovat' by emu tjur'my, no pomogli rodstvenniki ‘He had all chances to go to prison, but his relatives helped him out’). Comparing these constructions with infinitival conditional clauses shows that the evaluative infinitive is a result of insubordination of the protasis of conditional clause, while the semantics of the non-evaluative counterfactual infinitive is a simple sum of the meanings of the infinitive and subjunctive categories. Ключевые слова: Инфинитив, сослагательное наклонение, условные конструкции, финитность. Keywords: Infinitive, subjunctive, conditional clauses, finiteness. | |
| Е. А. Лютикова. О двух типах инверсии в русской именной группе | 65 |
|
E. A. Lyutikova. Two types of inversion in Russian noun phrases
В статье рассматриваются различные виды инверсий, т.е. отклонений от базового порядка слов, в русской именной группе. Инверсии различаются своим вкладом в интерпретацию ИГ, синтаксическими свойствами (передвижение вершин vs. передвижение групп, возможность разрывов), регистром речи, наличием взаимосвязи с коммуникативной структурой всего предложения. Статья показывает, что ключевым параметром, образующим два класса инвертированных именных групп, является параметр выбора акцентоносителя в инвертированной ИГ. The paper deals with different kinds of inversion, i.e., change of the basic word order, in Russian noun phrases. Types of inversion differ with respect to their impact on the interpretation of the noun phrase, their syntactic properties (head movement vs. XP movement, availability of splits), discourse register, eventual interaction with the information structure of the whole sentence. The paper argues that the crucial characteristic which splits these types of inversion into two classes is the choice of the phrasal stress bearer. Ключевые слова: русский язык, структура именной группы, передвижение, акцентоноситель. Keywords: Russian, noun phrase structure, movement, stress bearer. | |
| E. Fortuin, A. Israeli. Modal particles and aspectuality: znaj and sebe in Russian | 107 |
|
Э. Фортейн, А. Израэли. Модальные частицы и аспектуальность: знай и себе в русском языке
В статье рассматривается семантика и грамматические особенности, связанные с частицами знай и себе, а также сочетания знай себе, до недавнего времени мало исследованных и обычно считающихся синонимичными. Обе частицы и их комбинация используются при глаголе несовершенного вида длительного значения. Однако, несмотря на видимое сходство, частицы знай и себе различаются семантически и должны считаться квазисинонимами. На основании исследования корпуса русского языка мы продемонстрировали, что семантические различия проявляются в (не)возможности использования при неодушевленном подлежащем, в сочетании с частицей пусть, а также с глаголом совершенного вида. The paper investigates the semantics and grammatical features of the Russian particles znaj and sebe and also their combination znaj sebe, the study of which has until recently been rather neglected and which often treated as synonymous. We show that they are in fact quasi-synonymous. What both particles (and their combination) have in common is the durative, imperfective nature of the verb that combines with them. However, there are also considerable semantic differences between these particles. On the basis of a qualitative analysis of corpus data, we show that these semantic differences are reflected in the question of whether the subject can be inanimate, the combinatory possibilities with pust’, and the possibility of combining the particle with a perfective verb. Key words: modal particles, quasi-synonymy, aspectuality, semantics. Ключевые слова: модальные частицы, квазисинонимия, семантика. | |
| Е. А. Савина. Контактоподдерживающие конструкции как часть системы коммуникативного уровня языка | 132 |
|
E. A. Savina. Supportive constructions as a part of the communicative level of language
Фатические конструкции с целеустановкой поддержания контакта системно организованы и составляют часть коммуникативного уровня языка. Они имеют определенные семантические параметры, одни из которых объединяют их в группы, другие – противопоставляют внутри групп и при этом реализуются в соответствии с законами коммуникативного уровня. Abstract: Phatic constructions of support are systematically organized and form a part of the communicative level of language. They have definite semantic parameters; some of them unite the constructions into the groups, others form oppositions within the groups. The parameters are realized according to the laws of the communicative level. Ключевые слова: коммуникативный уровень языка, фатическая целеустановка, поддержание контакта, семантические параметры конструкций. Keywords: communicative level of language, phatic intention, support, semantic parameters of constructions. | |
| B. H. Partee, V. Borschev. Dva stakana moloka: Substances and Containers in Genitive of Measure Constructions in Russian | 140 |
|
Б. Х. Парти, В. Борщев. Два стакана молока: субстанции и контейнеры в родительном падеже меры в русском языке
Наша тема – конструкции типа стакан молока в русском языке, т.е. конструкции генитива меры, содержащие имена контейнеров. Стакан молока может обозначать количество молока в стакане или одновременно и молоко, и стакан (Pustejovsky [1993] использует термин “dotted type” для такого рода значений); стакан может обозначать единицу меры, аналогичную литру. Мы описываем семантические сдвиги от значения конкретного контейнера до значения соответствующей ему меры, выделяя таким образом четыре значения конструкции. Обсуждаются различные сочетания значений числовых выражений, имен контейнеров и особенно имен субстанций в этих четырех значениях на примере выражения два стакана молока. Разделы 1-4 в значительной мере пересекаются с [Partee and Borschev 2012]; раздел 5 – это новый материал. The topic is a family of constructions in Russian involving container nouns, commonly known as “genitive of measure” construction(s), illustrated by stakan moloka ‘glass of milk’, which involve a quantity of a substance contained in a container. Stakan moloka may refer to the quantity of milk or to both the milk and the glass (Pustejovsky’s [1993] “dotted type”); stakan has also developed a measure reading analogous to litr ‘liter’. We describe meaning shifts that lead from the concrete container-noun to its use as a pure measure term, identifying four distinct meanings on this path. We discuss the different manners of composition of numerals, the container noun and especially the genitive moloka in the four meanings of dva stakana moloka ‘two glasses of milk’. Sections 1-4 overlap substantially with [Partee and Borschev 2012]; section 5 is new. Keywords: Genitive, partitive, measure, ontology, container, substance, Russian, English, pseudo-partitive, sorts, sort-shifting, formal semantics, lexical semantics, ambiguity, meaning shift. Ключевые слова: родительный падеж, партитив, мера, онтология, контейнер, субстанция, русский язык, английский язык, псевдопартитив, сорта, формальная семантика, лексическая семантика, сдвиг значения, семантический сдвиг. | |
| А. С. Кулева. Краткие прилагательные и причастия сквозь призму авторского словаря (из опыта работы над «Словарем языка русской поэзии ХХ века») | 167 |
|
A. S. Kuleva. Short-form adjectives and participles through the prism of an author's dictionary (working on the Dictionary of the Russian Poetic Language of XXth c.)
Статья посвящена тому, как отражение в авторской лексикографии кратких форм прилагательных и причастий позволяет анализировать их роль в поэтическом языке определенной эпохи, а также семантические и стилистические особенности этих форм. The Dictionary of the Russian Poetic Language of the Twentieth Century has individual entries for short form adjectives and participles. The dictionary makes it possible to analyze the usage of these forms in the poetic language of individual authors of the Silver Age. The article deals with semantic and stylistic properties of these forms. Ключевые слова: прилагательные, причастия, краткие формы, поэтический язык, лексикография. Keywords: adjective, participle, short form, poetic language, lexicography. | |
| D. E. Collins. The Strength of the Case: Interpreting the Hapax Legomenon доужебоу in Novgorod Birchbark 855 | 186 |
|
Д. Э. Коллинз. Сила в судебном деле: интерпретация hapax legomenon доужебоу в новгородской берестяной грамоте № 855
В статье автор выдвигает предположение, что новгородская берестяная грамота № 855 была донесением судебного исполнителя, и предлагает новые интерпретации для последней фразы грамоты. Он предполагает, что глагол испралоу означал или ‘я соберу’, или ‘я расследую/рассужу’, и при глаголе с такой семантикой hapax legomenon доужебоу может быть понят как термин, обозначающий либо денежный штраф, либо разновидность преступления. Оба значения выводятся из значения ‘сила’, которое устанавливается для корня dug- в результате сравнительной реконструкции. Автор показывает, что древнерусское законодательство апеллировало к понятию ‘сила’ при побоях, однако в других памятниках использовался термин вѣкъ. Тот факт, что и dug-, и věk- означали ‘сила’, позволяет интерпретировать доужебоу как еще один термин для ‘штрафа за силу’, платежа за нанесение ущерба ‘силе’ жертвы. The author suggests that the Novgorod birchbark N855 is a field report by a judicial officer; the author gives a new interpretations of the final clause of the letter. He suggests that the verb испралоу means either ‘I will collect’ or ‘I will investigate/judge’, and in combination with these meanings of the verb, the hapax legomenon доужебоу can be understood as a term for either a financial penalty or a type of crime. Both meanings can be derived from the meaning ‘strength’, established for the root dug- by comparative reconstruction. It is shown that the concept of ‘strength’ was invoked in Rus’ian law in cases of battery, though the term used in other texts was вѣкъ. The fact that dug- and věk- both denote ‘strength’ makes it plausible to interpret доужебоу as an alternative term for ‘strength-fine’, the payment imposed for damaging the victims’ ‘strength’. Ключевые слова: новгородские берестяные грамоты, hapax legomenon доужебоу, значение др.-рус. вѣкъ Keywords: Novgorod birchbark letters, hapax legomenon доужебоу, meaning of ORu вѣкъ | |
| Е. А. Мишина. «Ситуация напрасного ожидания» и отрицание | 219 |
|
E. A. Mishina. “Situation of futile expectation” and negation
Abstract: ` Статья посвящена описанию особенностей употребления имперфектов и действительных причастий настоящего времени от глаголов совершенного вида в отрицательных контекстах в ранних восточнославянских памятниках письменности. Исследование показывает, что в древнерусском языке отрицание являлось значимым фактором контекста, допускающим употребление совершенного вида. Функционирование имперфектов и причастий от глаголов совершенного вида с отрицанием оказывается семантически близким к такому типу употребления презенса совершенного вида, которое А. А. Зализняк назвал «презенсом напрасного ожидания». Однако в отличие от форм презенса употребление имперфектов и действительных причастий настоящего времени совершенного вида в отрицательных контекстах, по-видимому, уже в древнерусский период представляет собой довольно архаичное явление. The paper deals with the peculiarities of the usage of some forms of Perfective verbs (imperfect and present active participle) in negative contexts in the early East Slavonic written monuments. The research demonstrates that in Old Russian negation was a significant factor of the context that allowed the usage of Perfective aspect. The functioning of imperfects and present active participles formed from Perfective verbs in negative contexts was semantically close to the special usage of the present forms of Perfective verbs which A. Zaliznjak called “the present of the futile expectation ". However, in contrast to the forms of the present, the use of Perfective imperfects and present active participles in negative contexts seems to be a rather archaic phenomenon even in the Old Russian period. Ключевые слова: вид, отрицание, древнерусский язык, формы презенса, имперфекта и действительного причастия настоящего времени от глаголов СВ, ситуация «напрасного ожидания», глаголы дати и пустити. Keywords: aspect, negation, Old Russian, forms of present, imperfect and present active participle of Perfective aspect verbs, situation of " futile expectation", verbs dati and pustiti. | |
| А. В. Сахарова. Содержательные параметры употребления кратких причастий в русской летописи для некоторых каузативных глаголов | 242 |
|
A. V. Sakharova. Parameters of meaning governing the use of short participles in the Russian chronicle for some causative verbs
Статья представляет результаты исследования параметров выбора между личной формой и кратким причастие для нескольких глаголов в Новгородской первой летописи (младшего извода). Показывается, что использование причастий во многих случаях обусловлено дискурсивными параметрами второстепенности предикации, но полного соответствия между критериями выбора причастной конструкции и критериями второстепенности предикации нет. Также предполагается, что особенности употребления глаголов движения в летописи отражают взаимодействие между традицией образцовых текстов и живым языком. The article reports the results of an investigation of the parameters of the choice between finite verb forms and short participles of some verbs in the Novgorod I chronicle (younger recension). The use of short participles in the chronicle is shown to be conditioned in many cases by discourse features typical of backgrounded predicative units. However, there is no complete correspondence between the criteria for choosing a participle construction and the criteria for the backgroundedness of the predicative unit. It is also suggested that peculiarities of the use of the movement verbs in the Novgorod chronicle reflect the interaction between the tradition of exemplary texts and the spoken language. Ключевые слова: исторический синтаксис русского языка прагматика деепричастие краткое причастие летопись, Keywords: historic syntax, Russian language, pragmatics, converb, short participle, chronicle. | |
| Д. В. Сичинава. Частицы было и бывало в русском языке XVIII в. | 257 |
|
D. V. Sitchinava. The particles bylo and byvalo in the eighteenth-century Russian
Статья посвящена анализу употребления частиц было и бывал в русском языке XVIII века на материале Национального корпуса русского языка; привлекаются также другие источники и тексты предшествующего и последующего периодов. Рассмотрен энклитический статус частицы было и её формальная вариативность. Сочетаемость было демонстрирует значительные отличия от современного состояния: для XVIII века характерно наличие в этой конструкции глаголов ряда типов, а именно со значением необратимого результата, безличных, модальных и др. Для сочетаемости частицы бывало характерно дублирование итеративного суффикса глагола. Частица было имеет употребления, синонимичные бывало (это явление маргинально сохраняется и в последующие века, а также известно в говорах). The particle bylo, which dates back to the Old and Middle Russian Pluperfect, exhibits interesting trajectories of gradual evolution. Its combinatory properties, semantic interpretation, and prosodic status have all undergone a marked change. The form is prominent also in a broader typological context as an instance of “frame past” markers, common both for Slavic and non-Slavic languages. Eighteenth-century texts, examined from the Russian National Corpus and other sources, offer an intermediate link between the Old/Middle Russian system and the modern use of bylo. The construction was not yet thoroughly lexicalized and allowed for such semantic types of predicates such as modal verbs or accomplishments, including irreversible ones. It was synonymous with another parenthetical particle byvalo (originally making part of serial verbal constructions) in some contexts, whereas the constructions with byvalo exhibited some particular combinatory features in their own right. Ключевые слова: Русский язык XVIII века, семантика, частицы, прошедшее время, плюсквамперфект. Keywords: 18th-century Russian, semantics, particles, preterite, Pluperfect. | |
| Д. В. Руднев. Полузнаменательные связки в русском языке XVII в. | 285 |
|
D. V. Rudnev. Pseudo-copulas in the Russian of the XVIIth century
В статье рассмотрены особенности системы полузнаменательных глагольных связок в русском языке XVII века. Делается вывод, что по сравнению с современным русским языком число связок было меньше, а их частотность употребления значительно ниже. Некоторые связки были стилистически ограничены в своем употреблении. В XVII веке отмечается значительное колебание в сочетаемостных свойствах связок, имевших похожее значение. Кроме того, можно отметить отличие в семантике некоторых связок по сравнению с современным языком. Все это позволяет сделать вывод, что система связочных глаголов находилась в стадии активного становления. The aim of the article is to describe the system of pseudo-copulas in the Russian language of the XVIIth century. Pseudo-copulative verbs of the XVIIth century were less numerous and less used than in Modern Russian. Pseudo-copulas of the period are characterized by diversity of syntactical characteristics; this peculiarity characterized even pseudo-copulas that had similar meaning. Some pseudo-copulas were limited in their use to some types of texts and their meaning differed from modern meaning. All these facts permit to conclude that the system of pseudo-copulative verbs was in the making. Ключевые слова: составное именное сказуемое; связка; исторический синтаксис; русский язык Key words: compound nominal predicate, copula, historical syntax, Russian. | |
РЕЦЕНЗИИ | |
| Майкл Флайер. Избранные труды. Т. 1: Работы по синхронистическому языкознанию (Д. В. Сичинава) | 302 |
| О. С. Ильченко. История категории одушевленности в русском языке (В. М. Живов) | 308 |
| Л. Л. Шестакова. Русская авторская лексикография: теория, история, современность (Ю. Б. Орлицкий) | 311 |
| Philip Durkin. The Oxford Guide to Etymology (И. В. Васильева) | 312 |
НОВЫЕ КНИГИ | |
| Е. В. Бешенкова, О. Е. Иванова. Русское письмо в правилах с комментариями | 316 |
| Diachronic Slavonic syntax: gradual changes in focus / B. Hansen, J. Grković-Major (Eds.) | 317 |
| Christine Watson. Tradition and Translation: Maciej Stryjkowski’s Polish Chronicle in Seventeenth-Century Russian Manuscripts | 319 |
| Славяно-русский Пролог по древнейшим спискам: Синаксарь (житийная часть Пролога краткой редакции) за сентябрь-февраль. Т. ΙΙ. Указатели. Исследования / Изд. подгот. В. Б. Крысько, Л. В. Прокопенко, В. Желязкова, И. М. Ладыженский, А. М. Пентковский | 320 |
| Das byzantinische Syntagma in 14 Titeln ohne Kommentare in altbulgarischer Übersetzung: Slavisch-griechisches, griechisch-slavisches und rückläufiges (slavisches) Wortregister, zusammengestellt von Kirill A. Maksimovič, herausgegeben von Ludwig Burgmann | 321 |
| Кириллица: от возникновения до наших дней (сборник статей) | 322 |