Хроника постоянного научного семинара «Проблемы поэтического языка»
(Руководитель — д. ф.н. Н. А. Фатеева)
[Текущие заседания]5 апреля на семинаре с докладом «Вещи и знаки: Толстой и Руссо» выступил профессор Ханс Гюнтер (Мюнхен, Германия). В начале выступления он воспроизвел слова Ж.-Ж. Руссо из романа «Эмиль»: «Вещи, вещи! Я не устану повторять, что мы придаем слишком много значения словам!», — которые стали лейтмотивом всего доклада.
Докладчик отметил, что как Руссо, так и Толстого беспокоила растущая асимметрия между увеличением знаковых систем и вещественным миром, который, по их мнению, должен оставаться более или менее константным. Оба писателя критиковали тот факт, что знаки затемняют и вытесняют вещи и создают, таким образом, ложный, фиктивный мир. Далее в докладе речь шла о трех сферах жизни – собственности, искусстве и религии, – в которых, согласно обоим авторам, знаки особенно «опасны» и потому нуждаются в разоблачении. Вслед за Руссо, Толстому кажется, что от собственности можно освободиться, лишь перестав верить в это «суеверие». Особый интерес представляет остраняющее описание оперы в романе «Война и мир» Толстого, образец которого можно найти в «Новой Элоизе» Руссо. В обоих случаях театральные кулисы редуцируются до их вещественного субстрата вне условной функции, и действие оперы предстает в виде непонятных и немотивированных поступков актеров-исполнителей. Подобной же критике оба автора подвергают (квази)религиозные церемонии. Обобщая, Гюнтер заметил, что Толстого и Руссо объединяет недоверие к разрастающимся знаковым системам в разных сферах коммуникации. В заключение докладчик к тезису Ю.М. Лотмана «Руссо – враг знаков» из статьи о руссоизме как культурном типе добавляет, что отрицание знака у Руссо происходит в самом медиуме знаков. Таким образом, негация знаковости у обоих авторов является формой саморефлексивности знака. |