Е. Гинзбург сообщила об исследовании ассонанса в четверостишиях I4 (четырехстопного ямба) у вышеперечисленных поэтов и вынесла на обсуждение функциональный подход к звуковым повторам, с применением подсчетов строк, содержащих повторы рифменных ударных гласных (далее УГ). В рамках этого подхода рассматривается повтор пары рифменных УГ (однородных или полуоднородных) в строках четверостишия и определяется форма повтора (точного или неточного). Предложено считать строку контрастной рифме (и не учитывать ее при подсчетах точных повторов), если в ее звуковом составе присутствует хотя бы один нерифменный УГ. Простота и универсальность метода состоят в том, что ни пропуск ударения, ни последовательность ударных гласных, ни метрические отклонения не влияют на обнаружение строк, «пересекающихся» с рифмой по звуковому составу УГ. В строках с пересечениями реализуется композиционная функция, сходная с формообразующей функцией рифмы и основанная на последовательным, точном повторе рифменных УГ по горизонтали.

На материале четверостиший I4 Тютчева обнаружено, что что 2/3 всех строф содержат от 1 до 4х пересечений; максимальный процент точных повторов рифменных УГ приходится на заключительную строку, названную каденционной, в то время как у Фета отдается предпочтение предпоследней, третьей строке. По месту расположения строки, на которую приходится наибольшее число точных повторов, предложено различать две модели четверостишия, динамическую (с каденцией в заключительной строке, как у Тютчева) и статическую (у Фета). У Фета, как выяснилось, вершина ассонантной формы (предпоследняя строка четверостишия) совпадает с мелодико-синтаксической вершиной, обнаруженной Б. Эйхенбаумом в той же строке (“Мелодика русского лирического стиха”, 1922). Последний назвал ее кадансом. Изучение других авторов показало, что динамическая тютчевская модель восходит через Пушкина к Державину и есть основания предполагать, что статическая модель, обнаруженная у Фета и на ограниченном материале выявленная у Пастернака, может быть найдена в поэзии более позднего времени.

Анализ “пересечений” не отменяет потребности в количественных подсчетах. Автором доклада проведены подсчеты распределения пяти УГ в рифмах тех строф, где содержатся пересечения, и отдельно – в строках с “пересечениями” у четырех авторов: Державина, Пушкина, Тютчева и Фета. Несмотря на ограниченный материал, результаты подсчетов совпадают с распределением гласных в русской речи, отраженным в работе М.Л. Гаспарова “Вероятностные ассонансы” (1992): А> (И=О=Е) >У. Единственное отступление, – это стихи “денисьевского” периода творчества Тютчева (1850-64): там обнаружено отклонение (О>Е>А >И>У), которое, по мнению докладчицы, может быть связано с анаграмматизацией рифмы (напомним, что именно на рифменных УГ основаны подсчеты) и требует дальнейшего объяснения, возможно, с привлечением биографических данных, таких, как выяснение роли имени Елены Александровны Денисьевой, или Лёли, как называл ее Тютчев, в жизни и творчестве поэта.